The MOST TRUTHFUL BLOG

©

— Есть мнение, что блоги, как и все остальное, придумали русские в девяностых. Эпоха «веб-обзоров», «Вечерний Интернет» Антона Носика, всякие нелепые персонажи, вроде Бориса Бердичевского с его обозрением «Зачем он нужен, Интернет», и т. п. Но «выстрелили» в России блоги именно в нулевые. Как думаешь, почему? Ну, помимо банального роста числа пользователей.
— Блоги, мне кажется, вообще нельзя было «придумать». Это наиболее естественная форма подачи информации, знакомая человечеству столько же, сколько существует письменность. Единственная разница — в порядке записей. В дневниках и на дощечках их писали сверху вниз, а в блоге они расположены снизу вверх. «Вечерний Интернет» я бы блогом все же не называл — это была именно что ежедневная авторская колонка. А первым блогом как таковым были Paravozov News, которые вел [нынешний главный редактор холдинга Next Media Group, шеф-редактор MediaRevolution.ru Александр] Гагин, причем они появились, мне кажется, даже до «Вечернего Интернета».

Но просто периодические записи о чем-то — еще не блог. Потому что нужны каменты. Блог без каментов — это не блог. А в той «протоблогосфере» девяностых каменты были. Потому что осенью 1996-го — весной 1997-го сайтов на русском языке было очень мало, и практически все, у кого они были, занимались тем, что писали про другие сайты на русском языке. Это называлось «веб-обзоры» и было, по сути, первым самостоятельно сформировавшимся жанром в русском Интернете. Причем нынешние фанаты Темы Лебедева наверняка понятия не имеют, что 15 лет назад он делал все то же самое под псевдонимом «Катя Деткина». На западе это было время «домашних страничек» и ньюс-конференций. То есть веб как площадка для презентации и ньюсы как место для общения были разделены. При этом дискуссия к содержанию «домашних страничек» (а это в общем случае были фоточки кошечек и плохие стихи) никакого отношения не имела.

В России же разделение было другое. Были «веб-обзоры», которые потом обсуждались на мэйл-листах. Ну, или непосредственно на Калашном за бутылкой водки. Потом Интернет стал больше, набежала школота, для которой написание больше одного предложения или подписка на мэйл-лист были задачами невыполнимыми. Поэтому школота потребляла голых теток и анекдоты с «развлекательных сайтов», а потом обсуждала все это на веб-чатах вроде «Кроватки». А те самые пионеры протоблогосферы в это время как раз садились на зарплаты в «Медиа-мосте», ФЭПе и других хлебных местах. То есть и Интернет стал слишком большим для того междусобойчика, какой был возможен в 1996–1997 годах, и (что самое важное) надо было ковать, пока горячо.

Те, кто имел страсть к писанию, стали писать колонки на только-только появляющихся первых сетевых СМИ. А потом также обсуждать их на мэйл-листах. Ну или непосредственно под самими колонками в таких мини-конференциях (так было, например, на «Полит.Ру», где в этих самых конференциях сидели даже, кажется, члены правительства).

А в ЖЖ эти пионеры появились по вполне понятной причине — просто на мэйл-листах тоже стало много новых людей, которые выглядели какими-то очень уж глупыми. И Лейбов, который инициировал переход с ЕЖЕ-листа на ЖЖ, руководствовался именно этими причинами. Он нашел некое тихое место, где пока никого русских не было. Феномен же ЖЖ начался, как мне кажется, с телок. Вот все эти ковавшие во второй половине девяностых в «Медиа-мосте», ФЭПе и других хлебных местах вдруг увидели, что вокруг есть юные телки, которые смотрят на тебя как на мифического героя. Ну, это вообще происходит со всеми людьми в возрасте около 30 лет, произошло и с интернетчиками. А если есть телки — значит, надо перед ними как-то рисоваться. И именно тогда для завлечения телок и началось, собственно, писание постов. И телки очень эффективно на все это завлекались. Это началось в 2002-м.

Ну а потом начали закручиваться гайки, и в ЖЖ понавалило журналистов, после чего, собственно, и началась та самая «блогосфера», которая есть сейчас.

Вот ты говоришь — «выстрелили». Я лично никакого момента «выстрела» определить не могу. Просто в какой-то момент о существовании Интернета и, в частности, ЖЖ узнали даже самые тупые выпускающие редакторы на телике и в газетах. И стали оттуда дергать, так сказать, креативы.

Можно, конечно, считать этот момент «выстрелом», но в самом-то ЖЖ от этого ничего не изменилось. Он к тому времени уже жил полноценной жизнью.

А в последние три года мы переживаем новый этап — триумф копипастеров. Вот все эти первые места в топе Яндекса, которые до Темы Лебедева — это как раз аналоги тех самых «развлекательных сайтов» с телками и анекдотами, которые в 1999-м на потоке производил Джейсон Форис. И публика там та же самая. Школота снова заняла пространство, и пионеры стали валить. В «Твиттер», в «Фейсбук», на «Сноб», наконец. Мне кажется, что это последний исход, поскольку сами пионеры уже стали старыми и скоро, мне кажется, вообще писать перестанут, либо повымрут. А от школоты, как показывает практика, все равно не укроешься, куда ни беги.

— Ты говоришь, что «выстрела» не было. Но можно ведь просто график нарисовать, кривую роста: первые статьи году этак в 2001-м, какая-то девочка писала (с ума сойти, в «Известиях», если я не ошибаюсь, а ведь тогда это была приличная газета) о новом американском сервисе, на котором пасутся несколько сотен русских. И потом эти несколько сотен русских обсуждали ее статью. Потом русских стало несколько тысяч, потом — первые сливы компромата, первая реклама, потом — блоги становятся источником для СМИ, потом — нарастающее безумие в стиле «давайте выведем это в топ». Политическая тусовка, разборки, скандалы, блогеры на жаловании, специальные люди, которые анализируют по заказу заинтересованных лиц «тенденции блогосферы», и т. д., и т. п.
— Ну, так если ты нарисуешь график роста пользователей сети — он наверняка совпадет с графиком роста популярности ЖЖ. Соответственно, когда ресурс становится инструментом, — его начинают использовать. Сливать через него компромат, вешать рекламу и все такое. Это жестко и напрямую связано с количественными показателями аудитории, но никак не с качественными. Чем больше людей в ЖЖ, тем больше о ЖЖ знают те, кто ходит к папикам с бабками. Чем больше тех, кто ходит к этим папикам, тем больше папиков поверят в то, что ЖЖ — это то, куда надо давать бабки. А чем больше папиков даст бабки, тем больше будет рынок. А потом он начинает сам себя поддерживать. Я на себе (ну, не конкретно на себе, а на связанной со мной ситуации) помню. Когда «Владимир Владимирович» стал популярен, году в 2003-м, на всех региональных выборах в пакете пиарных услуг предлагалось «создание сайта по типу ВВтм». При этом никто не знал — зачем их делать, действительно ли они повысят популярность, никто не считал эту эффективность. Просто кандидаты в губеры знали, что ВВтм — это круто. Ну, чтоб все как у людей было. Так и с рекламой в ЖЖ — я уверен, что никто никогда не считал ее эффективность. Но все ее хотели. Потому что все говорят, а раз все говорят — значит, это круто. А значит, и нам надо. Ну, чтоб все как у людей.

Точно так же дело обстоит и с «гражданским обществом» в ЖЖ. Никто же не считал тот количественный показатель, который действительно говорит о точке напряжения в обществе. Поэтому и появляются все эти «выведем в топ» — несколько сотен человек могут создать тему, на которую потом реагирует президент. А почему президент реагирует-то? А потому что он такой же, как и все эти люди в ЖЖ. Он тоже жежист. Ему хочется быть своим в этой тусовке, и поэтому он реагирует. Ну, чтоб все как у людей. Хотя, на мой взгляд, реакция президента России на такие вещи, как ДТП на Ленинском проспекте — это неправильно. Такое несоответствие масштабов события и масштабов реакции создает в обществе перекос не меньший, чем пресловутая разница в доходах. Потому что получается, жежист может обратиться к президенту, а нежежист не может. Бредовая получается ситуация. Неравноудаленная, как теперь, кажется, уже не говорят.

Так же, кстати, и политические разборки в ЖЖ. В ЖЖ вешают фотографии совокупляющихся активистов «Солидарности», или [Илья] Яшин рассказывает, как ему подсылали телок с кокаином, — но деньги при этом в ЖЖ никто не делит. Деньги делятся совсем в другом месте, причем без всяких последующих постов в блогах. А дележ денег — это, собственно, и есть политика. Весь этот крохотный в масштабах страны междусобойчик, который мы наблюдаем в ЖЖ, на самом деле существует только в медиа. Вне медиа всей этой «политики» нет. Вне ЖЖ и медиа нет ни Гонтмахера, ни Данилина, ни Яшина, ни Милова, ни Маши Дроковой, ни Марины Юденич. То есть ЖЖ — это цирк для плебса. Ну, помнишь, как Шарикова водили в цирк? Вот Шариковы сидят в ЖЖ, а Милов с Юденич устраивают им цирк. И я, разумеется, — я один из главных коверных. Для плебса.

— Я уж не говорю про сроки за записи — это предельный показатель зрелости среды, по-моему. Считаешь ли ты все это важным? В этой ли медийности, что ли, суть «феномена русской блогосферы»? Можно ли в этом плане считать среду состоявшейся? Умирает ли она, кстати, как читаем мы периодически в журналах?
— Сроки за записи — это прямое следствие той же самой моды, о которой я сказал выше. Прокурорские точно так же хотят посадить хотя бы одного «из этих», потому что, типа, круто. Ну, чтобы все как у людей. Экстремизм — клевая, новая стаття. И очень хочется ее применить. Но это никак не свидетельствует о «зрелости среды». По сравнению, скажем, со средой врачей (всероссийской средой врачей) или учителей, по сравнению со средой каких-нибудь водителей-дальнобойщиков или, например, моряков — это вообще не среда, а так — тьфу. Ты что-нибудь читал в ЖЖ о забастовке авиадиспетчеров? Нет. Нет в ЖЖ авиадиспетчеров. А у них среда — забастовка всероссийская. То есть внутри профессионального сообщества сигналы распространяются, причем без всяких ЖЖ и «выводов в топ». И президента, поверь, эта проблема волнует куда больше, чем ДТП на Ленинском проспекте. Ну, я надеюсь, что больше волнует.

Ну, или тот же самый вулкан. Вот хороший пример: ты можешь хоть весь топ забить сообщениями о том, что самолеты не летают — но они от этого не станут летать. Вот здесь мы и понимаем реальное место ЖЖ в решении настоящих проблем.

Единственное, для кого ЖЖ может быть действительно важен — это для пиар-отделов крупных компаний, которые блюдут репутацию. Хотя вряд ли и они просчитывали, действительно ли пост с рассказом о том, что сотовый оператор Икс — говно, так уж повредит продажам сотового оператора Икс.

И я убежден, что качественно эта ситуация никогда не изменится. Россия слишком большая, чтобы на нее оказывали влияние такие штуки, как ЖЖ или «Твиттер».

— Можно ли назвать нулевые эпохой блогов? Со всеми сделанными уже выше оговорками, разумеется. И можно ли считать, что эпоха эта, внутреннюю логику которой мы, вроде бы, отследили, закончилась?
— Нулевые можно назвать эпохой сервисов. Блоги — это одна из составляющих эпохи, один из сервисов, но не главный и не определяющий. «Фейсбук» больше любой блог-платформы, а блогов как таковых там нет. «Твиттер» — вообще никакая не блог-платформа, а его социальное воздействие куда как больше. Нулевые — это время, когда Интернет окончательно раздробился на узкоспециализированные сайты, которые умеют делать что-то одно, но очень хорошо, и предоставлять это свое умение для встраивания на любой другой сайт. Еще нулевые можно назвать эпохой смены лидера — Apple и Google сменили на посту Microsoft, и это тоже должно иметь всякие социальные последствия (поскольку парадигма стала принципиально иная — от майкрософтовской ставки на корпоративность к абсолютному индивидуализму).

Вот и в России эпоху надо рассматривать в контексте этого самого мирового передела. Да, в нулевые блогосфера в России во многом определяла содержание медиа. Но имело ли это медиа какое-либо решающее значение на происходящее в стране? Ну, на реальные дела? Да нет, не имело. Поэтому правильнее было бы назвать нулевые не «эпохой блогов», а «эпохой сладкого сна». Блогосфера — это такой яркий, цветной, мелькающий сон. Очень приятный и увлекательный.

Но это всего лишь сон. Не имеющий ни малейшего отношения к тому, что происходит вокруг, пока ты спишь.