![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Tags:
April 26th, 2010
Отсюда
Иван Давыдов, Максим Кононенко/26 апреля 2010
По наводке от Спецпропагандона
Максим Кононенко: «Именно для завлечения телок и началось писание постов. И телки эффективно завлекались».
— Есть мнение, что блоги, как и все остальное, придумали русские в девяностых. Эпоха «веб-обзоров», «Вечерний Интернет» Антона Носика, всякие нелепые персонажи, вроде Бориса Бердичевского с его обозрением «Зачем он нужен, Интернет», и т. п. Но «выстрелили» в России блоги именно в нулевые. Как думаешь, почему? Ну, помимо банального роста числа пользователей.
— Блоги, мне кажется, вообще нельзя было «придумать». Это наиболее естественная форма подачи информации, знакомая человечеству столько же, сколько существует письменность. Единственная разница — в порядке записей. В дневниках и на дощечках их писали сверху вниз, а в блоге они расположены снизу вверх. «Вечерний Интернет» я бы блогом все же не называл — это была именно что ежедневная авторская колонка. А первым блогом как таковым были Paravozov News, которые вел [нынешний главный редактор холдинга Next Media Group, шеф-редактор MediaRevolution.ru Александр] Гагин, причем они появились, мне кажется, даже до «Вечернего Интернета».
Но просто периодические записи о чем-то — еще не блог. Потому что нужны каменты. Блог без каментов — это не блог. А в той «протоблогосфере» девяностых каменты были. Потому что осенью 1996-го — весной 1997-го сайтов на русском языке было очень мало, и практически все, у кого они были, занимались тем, что писали про другие сайты на русском языке. Это называлось «веб-обзоры» и было, по сути, первым самостоятельно сформировавшимся жанром в русском Интернете. Причем нынешние фанаты Темы Лебедева наверняка понятия не имеют, что 15 лет назад он делал все то же самое под псевдонимом «Катя Деткина». На западе это было время «домашних страничек» и ньюс-конференций. То есть веб как площадка для презентации и ньюсы как место для общения были разделены. При этом дискуссия к содержанию «домашних страничек» (а это в общем случае были фоточки кошечек и плохие стихи) никакого отношения не имела.
В России же разделение было другое. Были «веб-обзоры», которые потом обсуждались на мэйл-листах. Ну, или непосредственно на Калашном за бутылкой водки. Потом Интернет стал больше, набежала школота, для которой написание больше одного предложения или подписка на мэйл-лист были задачами невыполнимыми. Поэтому школота потребляла голых теток и анекдоты с «развлекательных сайтов», а потом обсуждала все это на веб-чатах вроде «Кроватки». А те самые пионеры протоблогосферы в это время как раз садились на зарплаты в «Медиа-мосте», ФЭПе и других хлебных местах. То есть и Интернет стал слишком большим для того междусобойчика, какой был возможен в 1996–1997 годах, и (что самое важное) надо было ковать, пока горячо.
Те, кто имел страсть к писанию, стали писать колонки на только-только появляющихся первых сетевых СМИ. А потом также обсуждать их на мэйл-листах. Ну или непосредственно под самими колонками в таких мини-конференциях (так было, например, на «Полит.Ру», где в этих самых конференциях сидели даже, кажется, члены правительства).
А в ЖЖ эти пионеры появились по вполне понятной причине — просто на мэйл-листах тоже стало много новых людей, которые выглядели какими-то очень уж глупыми. И Лейбов, который инициировал переход с ЕЖЕ-листа на ЖЖ, руководствовался именно этими причинами. Он нашел некое тихое место, где пока никого русских не было. Феномен же ЖЖ начался, как мне кажется, с телок. Вот все эти ковавшие во второй половине девяностых в «Медиа-мосте», ФЭПе и других хлебных местах вдруг увидели, что вокруг есть юные телки, которые смотрят на тебя как на мифического героя. Ну, это вообще происходит со всеми людьми в возрасте около 30 лет, произошло и с интернетчиками. А если есть телки — значит, надо перед ними как-то рисоваться. И именно тогда для завлечения телок и началось, собственно, писание постов. И телки очень эффективно на все это завлекались. Это началось в 2002-м.
Ну а потом начали закручиваться гайки, и в ЖЖ понавалило журналистов, после чего, собственно, и началась та самая «блогосфера», которая есть сейчас.
Вот ты говоришь — «выстрелили». Я лично никакого момента «выстрела» определить не могу. Просто в какой-то момент о существовании Интернета и, в частности, ЖЖ узнали даже самые тупые выпускающие редакторы на телике и в газетах. И стали оттуда дергать, так сказать, креативы.
Можно, конечно, считать этот момент «выстрелом», но в самом-то ЖЖ от этого ничего не изменилось. Он к тому времени уже жил полноценной жизнью.
А в последние три года мы переживаем новый этап — триумф копипастеров. Вот все эти первые места в топе Яндекса, которые до Темы Лебедева — это как раз аналоги тех самых «развлекательных сайтов» с телками и анекдотами, которые в 1999-м на потоке производил Джейсон Форис. И публика там та же самая. Школота снова заняла пространство, и пионеры стали валить. В «Твиттер», в «Фейсбук», на «Сноб», наконец. Мне кажется, что это последний исход, поскольку сами пионеры уже стали старыми и скоро, мне кажется, вообще писать перестанут, либо повымрут. А от школоты, как показывает практика, все равно не укроешься, куда ни беги.
— Ты говоришь, что «выстрела» не было. Но можно ведь просто график нарисовать, кривую роста: первые статьи году этак в 2001-м, какая-то девочка писала (с ума сойти, в «Известиях», если я не ошибаюсь, а ведь тогда это была приличная газета) о новом американском сервисе, на котором пасутся несколько сотен русских. И потом эти несколько сотен русских обсуждали ее статью. Потом русских стало несколько тысяч, потом — первые сливы компромата, первая реклама, потом — блоги становятся источником для СМИ, потом — нарастающее безумие в стиле «давайте выведем это в топ». Политическая тусовка, разборки, скандалы, блогеры на жаловании, специальные люди, которые анализируют по заказу заинтересованных лиц «тенденции блогосферы», и т. д., и т. п.
— Ну, так если ты нарисуешь график роста пользователей сети — он наверняка совпадет с графиком роста популярности ЖЖ. Соответственно, когда ресурс становится инструментом, — его начинают использовать. Сливать через него компромат, вешать рекламу и все такое. Это жестко и напрямую связано с количественными показателями аудитории, но никак не с качественными. Чем больше людей в ЖЖ, тем больше о ЖЖ знают те, кто ходит к папикам с бабками. Чем больше тех, кто ходит к этим папикам, тем больше папиков поверят в то, что ЖЖ — это то, куда надо давать бабки. А чем больше папиков даст бабки, тем больше будет рынок. А потом он начинает сам себя поддерживать. Я на себе (ну, не конкретно на себе, а на связанной со мной ситуации) помню. Когда «Владимир Владимирович» стал популярен, году в 2003-м, на всех региональных выборах в пакете пиарных услуг предлагалось «создание сайта по типу ВВтм». При этом никто не знал — зачем их делать, действительно ли они повысят популярность, никто не считал эту эффективность. Просто кандидаты в губеры знали, что ВВтм — это круто. Ну, чтоб все как у людей было. Так и с рекламой в ЖЖ — я уверен, что никто никогда не считал ее эффективность. Но все ее хотели. Потому что все говорят, а раз все говорят — значит, это круто. А значит, и нам надо. Ну, чтоб все как у людей.
Точно так же дело обстоит и с «гражданским обществом» в ЖЖ. Никто же не считал тот количественный показатель, который действительно говорит о точке напряжения в обществе. Поэтому и появляются все эти «выведем в топ» — несколько сотен человек могут создать тему, на которую потом реагирует президент. А почему президент реагирует-то? А потому что он такой же, как и все эти люди в ЖЖ. Он тоже жежист. Ему хочется быть своим в этой тусовке, и поэтому он реагирует. Ну, чтоб все как у людей. Хотя, на мой взгляд, реакция президента России на такие вещи, как ДТП на Ленинском проспекте — это неправильно. Такое несоответствие масштабов события и масштабов реакции создает в обществе перекос не меньший, чем пресловутая разница в доходах. Потому что получается, жежист может обратиться к президенту, а нежежист не может. Бредовая получается ситуация. Неравноудаленная, как теперь, кажется, уже не говорят.
Так же, кстати, и политические разборки в ЖЖ. В ЖЖ вешают фотографии совокупляющихся активистов «Солидарности», или [Илья] Яшин рассказывает, как ему подсылали телок с кокаином, — но деньги при этом в ЖЖ никто не делит. Деньги делятся совсем в другом месте, причем без всяких последующих постов в блогах. А дележ денег — это, собственно, и есть политика. Весь этот крохотный в масштабах страны междусобойчик, который мы наблюдаем в ЖЖ, на самом деле существует только в медиа. Вне медиа всей этой «политики» нет. Вне ЖЖ и медиа нет ни Гонтмахера, ни Данилина, ни Яшина, ни Милова, ни Маши Дроковой, ни Марины Юденич. То есть ЖЖ — это цирк для плебса. Ну, помнишь, как Шарикова водили в цирк? Вот Шариковы сидят в ЖЖ, а Милов с Юденич устраивают им цирк. И я, разумеется, — я один из главных коверных. Для плебса.
— Я уж не говорю про сроки за записи — это предельный показатель зрелости среды, по-моему. Считаешь ли ты все это важным? В этой ли медийности, что ли, суть «феномена русской блогосферы»? Можно ли в этом плане считать среду состоявшейся? Умирает ли она, кстати, как читаем мы периодически в журналах?
— Сроки за записи — это прямое следствие той же самой моды, о которой я сказал выше. Прокурорские точно так же хотят посадить хотя бы одного «из этих», потому что, типа, круто. Ну, чтобы все как у людей. Экстремизм — клевая, новая стаття. И очень хочется ее применить. Но это никак не свидетельствует о «зрелости среды». По сравнению, скажем, со средой врачей (всероссийской средой врачей) или учителей, по сравнению со средой каких-нибудь водителей-дальнобойщиков или, например, моряков — это вообще не среда, а так — тьфу. Ты что-нибудь читал в ЖЖ о забастовке авиадиспетчеров? Нет. Нет в ЖЖ авиадиспетчеров. А у них среда — забастовка всероссийская. То есть внутри профессионального сообщества сигналы распространяются, причем без всяких ЖЖ и «выводов в топ». И президента, поверь, эта проблема волнует куда больше, чем ДТП на Ленинском проспекте. Ну, я надеюсь, что больше волнует.
Ну, или тот же самый вулкан. Вот хороший пример: ты можешь хоть весь топ забить сообщениями о том, что самолеты не летают — но они от этого не станут летать. Вот здесь мы и понимаем реальное место ЖЖ в решении настоящих проблем.
Единственное, для кого ЖЖ может быть действительно важен — это для пиар-отделов крупных компаний, которые блюдут репутацию. Хотя вряд ли и они просчитывали, действительно ли пост с рассказом о том, что сотовый оператор Икс — говно, так уж повредит продажам сотового оператора Икс.
И я убежден, что качественно эта ситуация никогда не изменится. Россия слишком большая, чтобы на нее оказывали влияние такие штуки, как ЖЖ или «Твиттер».
— Можно ли назвать нулевые эпохой блогов? Со всеми сделанными уже выше оговорками, разумеется. И можно ли считать, что эпоха эта, внутреннюю логику которой мы, вроде бы, отследили, закончилась?
— Нулевые можно назвать эпохой сервисов. Блоги — это одна из составляющих эпохи, один из сервисов, но не главный и не определяющий. «Фейсбук» больше любой блог-платформы, а блогов как таковых там нет. «Твиттер» — вообще никакая не блог-платформа, а его социальное воздействие куда как больше. Нулевые — это время, когда Интернет окончательно раздробился на узкоспециализированные сайты, которые умеют делать что-то одно, но очень хорошо, и предоставлять это свое умение для встраивания на любой другой сайт. Еще нулевые можно назвать эпохой смены лидера — Apple и Google сменили на посту Microsoft, и это тоже должно иметь всякие социальные последствия (поскольку парадигма стала принципиально иная — от майкрософтовской ставки на корпоративность к абсолютному индивидуализму).
Вот и в России эпоху надо рассматривать в контексте этого самого мирового передела. Да, в нулевые блогосфера в России во многом определяла содержание медиа. Но имело ли это медиа какое-либо решающее значение на происходящее в стране? Ну, на реальные дела? Да нет, не имело. Поэтому правильнее было бы назвать нулевые не «эпохой блогов», а «эпохой сладкого сна». Блогосфера — это такой яркий, цветной, мелькающий сон. Очень приятный и увлекательный.
Но это всего лишь сон. Не имеющий ни малейшего отношения к тому, что происходит вокруг, пока ты спишь.
То спор славян между собою...
Профессиональных...
Друх друшке ла́пшу вешают...
На мо́зги...
А я-то думал...
Tags:
Отсюда
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
shargunov сапшил народу:
С лидером киргизской революции по просьбе "Огонька" беседует писатель Сергей Шаргунов. Роза в красном костюме. Она сидит в здании Минобороны. Здание полно камуфлированных молодых солдат и пылких революционеров. В городе не видно милиции. Только что с возбужденной толпой я прогулялся до телецентра, где нескольким "народным трибунам" предоставили эфир. Перед этим в разгромленном парламенте заглянул в зал заседаний: все перевернуто вверх дном. Побывал и в пригороде, наблюдая скопление захватчиков на чужих землях, стал фотографировать, на меня с гиканьем побежала целая банда, успел уехать... Те самые бандиты, что уже начали резать и стрелять владельцев земель. К Розе Отунбаевой меня провел Эдиль Байсалов. Узнал в лицо и провел. Вчерашний вынужденный эмигрант, молодой энергичный интеллектуал и активный интернет-пользователь, теперь Эдиль "начальник аппарата председателя временного правительства". Мы пьем с Розой горячий чай с изюмом. За окнами бродят возбужденные толпы и слышится надрывное: "Бакиев олсун!" (да умрет). Мне очень хочется понять: долговечна ли Роза как лидер, вернет ли она буйную стихию в русло, сможет ли остановить кровопролитие? Сделает ли новая киргизская власть жизнь людей легче, а политику свободнее? Роза устала. Голова клонится над чашкой. "Очень крепкий чай. Нет времени отдохнуть, а глаза закрываются. Если вдруг засну в разговоре — извините и не удивляйтесь". — Роза Исаковна, хотя ситуация драматична, я начну не с политики. Вы — выпускница философского факультета МГУ? В чем для вас смысл жизни? — Наверное, в преодолении. В преодолении обстоятельств, сколь бы они ни были тяжелы. Мировоззренчески мне близка вера в человека. Невозможно терпеть несправедливость. Я не стану называть имена вдохновляющих философов и мыслителей, а скажу про вдохновляющий меня образ униженного человека. Самого-самого последнего. Даже он может вырваться из страшных объятий нищеты и бесправия. Я хотела бы, чтобы и самый малый, наиболее придавленный человек имел право на освобождение и достойную жизнь. И теперь про смысл моей персональной жизни. Я хотела бы послужить своей стране, поднять свою нацию, поэтому собираюсь идти до конца. Я хотела бы запомниться тем, что зримо изменила ситуацию в Киргизии, преодолеть отчуждение между людьми и властью, чтобы люди начали жить достойно, уважали себя и знали, что власть — народная, то есть им принадлежит и подотчетна им. — Была ли революция для вас неожиданностью? — Мы не хотели крови. Намеревались идти красивым цивилизованным путем, провести везде курултаи. Но мы столкнулись с запретами, абсолютным презрением власти и жестким насилием. Министр внутренних дел Конгантиев называл всех протестующих "сбродом пьяных", которые уже разогнаны, президент Бакиев обещал стрелять в случае чего и, к сожалению, выполнил именно это обещание. Лидеров оппозиции арестовали. Я-то бывалая: сумела переехать на другую квартиру, но меня вычислили по телефону, и у дверей стояли спецслужбы. Понимаете, у нас люди терпят, терпят, гнев накапливается, и потом — взрыв! Глава МВД был избит толпой. А Бакиев вместе со своим сыном Максимом бежал из страны. Важно заметить, что народ осуществил революцию сам, по сути, без вождей. Людей спровоцировала стрельба. Сначала они разогнали разгонявшую их милицию, не помогла и бронетехника, а уж когда снайперы с верхних этажей Дома правительства и окрестных домов начали стрелять в народ — революция и свершилась. Люди не бежали прочь, а бежали вперед. Их расстреливали, а они все равно наступали. Взяли Дом правительства, парламент, телецентр. — Какова главная причина революции? — Обман и униженность. Бакиев пришел на волне социального и политического недовольства. Говорил правильные речи на площади. Мы тогда объединились: и левые, и правые. Он обманул нас, как малых детей. Дал министерские портфели, но после решил разорвать обязательства и узурпировать власть. Как он сам с бравадой говорил: "Акаева сбросили потому, что тот академик, мягкотелый интеллигент, а я крутой, я всех в кулак сожму. Если надо — буду отстреливаться". Не вышло. Он отказывался идти на диалог с оппонентами, всех, кто против, шельмовали, уничтожали, выдворяли из страны, сажали в тюрьму... Бакиев выпрямил вертикаль власти донельзя. Последние, седьмые, поправки в Конституцию должны были установить диктатуру. Президент становился полновластным хозяином, и армия, не только милиция, получала право вмешиваться в частную жизнь. Нами правил клан. Вся система была заточена под бакиевского сына Максима, выполнявшего роль премьер-министра, а силовые службы подчинялись брату Бакиева. Максим — крепкий буржуа, который стремился нажиться и озолотить ближний круг за счет большинства граждан. Отсюда бесконечные аферы, приезжие "финансовые консультанты", вывод денег и ресурсов из страны. Стали за бесценок продавать стратегические объекты. Начались беспардонные поборы. Пошли дичайшие тарифы по энергетике, по горячей воде, по поливной воде, по пастбищам, по мобильной связи, налоги на недвижимость. Оставалось разве что платить за воздух. Плюс убийства журналистов. Репрессии, месть всем, кто посмел не соглашаться! Например, министр обороны Исаков. Он дал своему сыну квартиру. Ну, нехорошо, мелкий грешок. Начались кляузы. Сразу от квартиры отказались. В итоге Исакова приговорили к 8 годам строгого режима. Революция его освободила. А за что посадили на самом деле? За то, что накануне саммита ШОС в Бишкеке он бросил свое удостоверение и заявил, что не согласен ни с внешней, ни с внутренней политикой Бакиева. Тот оскорбился и посадил. На всех оппозиционеров, кто занимался бизнесом, повесили уголовные дела. Множество людей уехали из страны. При этом страна коррумпирована. Силовые органы творили беспредел. В изолятор временного содержания за день могли посадить 500 человек. Чтобы выйти оттуда, надо заплатить 500 сомов — это чуть больше 10 долларов. Наша важнейшая скорейшая задача — реальная реформа силовых структур и судебной системы. Оставалось разве что платить за воздух. Плюс убийства журналистов. Репрессии, месть всем, кто посмел не соглашаться! — Что для вас пока было самым тяжелым? — Необходимость выпустить из страны Бакиева, чтобы не дать ему спровоцировать гражданскую войну и раскол. Особенно тяжело мне было на похоронах убитых. — Кстати, почему в интернет-салонах Бишкека невозможно войти в LiveJournal? — Да, доступ к ЖЖ закрыл Бакиев. Еще не вернули? Сейчас распоряжусь. — На улице подогретые переворотом тексты. Не превратится ли революция в перманентную? Не свергнут ли скоро и вас и где гарантия? — Недавно я прочитала про 18 переворотов в Таиланде. Страшновато, конечно. Но Европа-то прошла уже революции. Англия, Франция, Германия. Смысл потрясений у нас в том, чтобы прийти к лучшей жизни, где будет прозрачность правил и гарантированный достаток. У меня кресло временное. Резерв времени — полгода. Мы пишем проект Конституции. Выставим на обсуждение. Обращаемся: люди дорогие, присылайте поправки, рисуйте желаемую картину. База — парламентская республика. Проведем правдивые, честные выборы. Мы взяли на себя четкие обязательства и будем держать экзамен. В Киргизии все видно, как на ладони, и если обманем — с нас спросят. — Как вы относитесь к России? — Всегда хорошо. Мы намерены вести себя последовательно и дружелюбно. Информационное пространство с Россией у нас единое, русский язык — всюду. Мы не хотим, чтобы русские уезжали. Весь наш умный технологический бизнес — это русские люди. У меня невестка — русская. Она говорит: "Мама, я нашла свои корни в Караколе, откуда мои бабушка и дедушка". У народа есть ностальгия по одной большой стране, ведь мы настрадались за эти 15-18 лет. — А что вы скажете о последних погромах? Правда ли, что звучали националистические лозунги? — В стране сейчас хаос и беспорядок — свершилась большая революция. Сбросив гнет Бакиевых, люди чувствуют себя вправе требовать немедленного обеспечения всех их прав и свобод. Некоторые группы воспользовались безвластием и временной деморализацией милиции, чинят самоуправство. Не успели мы даже похоронить наших павших героев, как мародеры начали самозахват. Всему этому мы должны положить конец. Эмоции эмоциями, но сил и средств у временного правительства на восстановление порядка хватит. Что до национализма — русским опасаться нечего. Погромы отчасти носили антитурецкий характер. Против кого бы они ни были направлены — это гадко. — Как вы считаете, каков киргизский менталитет, в чем "киргизская тайна", каково место женщины в укладе вашей страны? — Если мы ссоримся где-то на кочевье, то даже не выясняем отношения — снимаем юрту и уходим. Решительный народ. Горные люди. Кочевники. Женщина у нас всегда делит все тяжести с мужчиной. Наши женщины всегда впереди, жертвуют собой. Бакиевы кем прикрывались? Женщинами. Я, например, во всех политических боях была впереди. Да и в боевом искусстве потенциал киргизской женщины не меньше мужского. — Борьбой занимаетесь? — Йогой. Роза революции // Досье Роза Отунбаева родилась в 1950 году в городе Ош (Киргизия). Окончила философский факультет МГУ. Стажировалась в Германии. Заведовала кафедрой марксистко-ленинской философии Киргизского государственного университета. С 1981 года — второй секретарь Фрунзенского горкома КПСС (современный Бишкек). В 1986-1989 годы — зампред Совмина Киргизской ССР, министр иностранных дел. В 1989-1991 годы — председатель Комиссии МИД СССР по делам ЮНЕСКО. После распада СССР Отунбаева занимала посты вице-премьера, министра иностранных дел, посла. С 2004 года в Киргизии — лидер оппозиционного движения "Ата-Журт" ("Отечество"). В 2005-м, после свержения президента Акаева, Отунбаева возглавила МИД. С декабря 2007 года — депутат Киргизского парламента, член парламентской фракции оппозиционной социал-демократической партии Киргизии, с октября 2009 года — руководитель фракции. 7 апреля 2010 года, после переворота, возглавила сформированное оппозицией правительство. |
Понедельник, 26 апреля 2010 г. 14:45
Актер Андрей Зибров попал в больницу после уличного конфликта.Согласно первоначальной информации, в ночь с 23 на 24 апреля Зибров со своей знакомой отдыхал в одном из заведений Санкт-Петербурга. Около пяти утра между молодыми людьми якобы произошла размолвка, и женщина выбежала на улицу. Когда актер догнал ее у дома 11 по Каменноостровскому проспекту, то увидел, что к ней пристают двое мужчин, предположительно, выходцев с Северного Кавказа, сообщает Фонтанка.ру.
Зибров вступился за женщину, и один из обидчиков выстрелил актеру в голову из травматического пистолета. С травмой глаза Зибров был госпитализирован во 2-ю городскую больницу и прооперирован.
В течение двух дней врачи-офтальмологи надеялись на лучший исход, однако, по предварительной информации, не смогли спасти пострадавший от выстрела глаз.
Пока, как утверждают в ГУВД, известны только предварительные обстоятельства произошедшего. Более точная картина будет ясна после того, как сотрудники милиции поговорят с пострадавшим. Оперативники надеются опросить Зиброва сегодня. Устанавливается и тяжесть нанесенных ему травм - для того, чтобы возбудить уголовное дело.
Андрей Зибров родился 5 июля 1973 года в Ленинграде. В 1996 году окончил ЛГИТМиК (курс Вениамина Фильштинского). Работал в театре "На Крюковом канале". С 1997-го года работал в театре им. Ленсовета. В 2003-м году вместе с сокурсниками Михаилом Пореченковым, Константином Хабенским и Михаилом Трухиным стал лауреатом независимой актерской премии им. Стржельчика за актерский ансамбль в спектакле "В ожидании Годо". Известен по ролям в фильме "Механическая сюита", сериалах "Грозовые ворота", "По имени Барон" и т.д. Сейчас актер не состоит на службе в театре, он сосредоточился на кино и переехал в Москву.