Виктор СУВОРОВ: «Вербовка — не наука, а...»

[turaru]

Ровно четверть века назад вышли в свет сенсационные книги Виктора Суворова «Ледокол» и «Аквариум», перевернувшие устойчивые представления о Второй мировой войне и не только...

Я бы перепечатал к себе в ЖЖ, но там суровая вказiвка:

«Перепечатка без согласования с редакцией не допускается. Ссылка на "Бульвар Гордона" обязательна.»...

Поэтому...
Перепечатка фрагментарная.
Источники указаны под катом.

«Я СПАСАЮ ЧЕСТЬ СВОЕГО НАРОДА, И ПЛЮНЬТЕ МНЕ В ЛИЦО ТЕ, КТО С ЭТИМ НЕ СОГЛАСЕН!»

— Скупые строки информационного донесения: «10 июня 1978 года вместе с семьей товарищ Резун исчез из своей женевской квартиры». По версии самого Резуна, то бишь твоей, ты пошел на контакт с британской разведкой из-за того, что тебя хотели сделать козлом отпущения за крупный провал женевской резидентуры, а по другим версиям, ты был завербован британской разведкой или даже выкраден. В «Аквариуме» ты описываешь свое внутреннее перерождение, и все же каковы настоящие причины, по которым ушел к англичанам?

— Если сейчас я начну сокрушаться: «Меня подставили...», читатели сразу скажут: «А-а-а, оправдывается»... Говорить об этом я не хочу — просто не хочу: вот ушел и все тут, а то, что я убежденный враг этой системы, можно по моим книгам увидеть, и добавить тут нечего. Я понимал, что она мой народ губит: украинцев, русских, евреев...

— ...и даже таджиков...

— Да всех! В момент Февральской революции 1917 года каждый седьмой житель нашей планеты обитал в Российской империи, а сейчас — каждый 74-й: одно это свидетельствует о том, что большевики совершили...

— ...или о том, что китайцы хорошо размножаются...

— (Смеется). Ну, если не размножаемся мы, на это тоже, наверное, какие-то есть причины: риса не хватает или еще чего-то, поэтому я говорил и говорю, что это преступный режим. С другой стороны, я люблю мою армию, мой народ и сижу сейчас здесь не потому, что ненавижу русских или украинцев, а оттого, что они мне дороги. Кстати, и книги свои, особенно «Ледокол», я написал, спасая честь своего народа, ведь посмотри: о 23 августа 1939 года, когда был подписан Пакт Молотова-Риббентропа, мы можем говорить все, что угодно, но после этого, 28 сентября, с Гитлером был подписан Договор о дружбе и границе. Обрати внимание: о дружбе с Гитлером был, а я утверждаю, что Советский Союз хотел напасть на нацистскую Германию, — ну, скажи: что тут плохого?

— Абсолютно ничего!

— Вот и я о том. Это же...

— ...благородное дело — ударить агрессора по рукам...

— Это даже не агрессор. Я говорю: Гитлер — фашист, и напасть на него — святое дело, а вот подписать с ним договор о дружбе, действительно, позор. Как и поставлять ему ванадий, вольфрам, молибден, марганец, медь, олово, никель...

— ...нефть, газ...

— Насчет газа не знаю, а нефть — точно, хлеб тоже — да все! Гитлер душит Европу, строит концлагеря, а мы его усердно снабжаем, — это стыд! — так вот, я спасаю честь своего народа, и плюньте мне в лицо те, кто с этим не согласен!

Сейчас российская пропаганда твердит: «Мы освободили Европу от коричневой чумы». Я не спорю, но эти люди тут же добавляют: «А на Гитлера-то мы нападать не хотели — у нас договор был, который блюли». — «Ребята, — отрезвляю их, — обождите. Что же получается? Какие же вы тогда освободители?». Я спрашиваю: «Вы что же, хотели Европу каким-то своим методом освободить? Особым, без нападения на Гитлера?».

Повторяю: с этой идеей, как ни крути, жить было невозможно, и если я вдруг сообразил, как и что, молчать не мог, а мне сейчас говорят: «Подумаешь, открытие — это на поверхности все лежало». С другой стороны, то и дело слышишь: «Это британская разведка придумала», но давайте выберем что-то одно. Если все на поверхности, то в чем же тогда заслуга и мудрость британской разведки? В том, что она русские книги смогла прочитать? Действительно, «Ледокол» открываешь — там же на открытых источниках все построено, ничего из секретных архивов нет. Я просто цитирую: это товарищ Ленин сказал, это — товарищ Сталин, а вот это — товарищ Жуков. Вот слова Василевского, Рокоссовского — пожалуйста, читайте.

— Темы Великой Отечественной войны мы еще, безусловно, коснемся, а покуда расставим точки над «i» в мотивах твоего ухода к англичанам...

Чытать весь матерьялЪ

FEED

Мой комментарий - его словами:

«ОБЩАЯСЬ МЕЖДУ СОБОЙ, МЫ ГОВОРИЛИ: «НУЖНО ПРИКРЫТЬ НАШУ ЖОПУ В ВАШИНГТОНЕ». ИЛИ: «НАША ЖОПА В ПАРИЖЕ СО СВОИМИ ОБЯЗАННОСТЯМИ СПРАВЛЯЕТСЯ»

— Допустим, у меня какие-то есть контакты, и по этой книжечке я представляю примерно, что нам нужно. Выхожу на этого Шурика и говорю...

— «Дорогой Шурик!»...

— Вообще-то, мы другим словом его называли. Сказать, каким?

— Обязательно...

— Пусть прозвучит это как-то брутально, но мы этих людей не уважали. Вот мне говорят: «Филби в СССР убежал, а ты — сюда», а я отвечаю: «Стойте, ребята, давайте не путать. По-вашему, я предатель, изменник, но изменил я строю тоталитарному, рабовладельческому, а эти ребята — процветающему, они свободу и демократию предали, поэтому между нами маленькая разница существует, и прошу ее иметь в виду». Да, какие-то недостатки здесь есть, но жить можно...

— ...и даже неплохо...

— ...тем не менее находились люди, которые этот строй предавали. Вернее, продавали, потому что таких, кто делал это на идеологической основе, я не встречал. Теоретически, когда начинали подготовку разведчиков, нам говорили: «Мы вербуем людей потому, что они страшно любят нашу страну и коммунизм, — это главное, а материальная заинтересованность — дело второе», но на практике второе — это было наше все.

— Главное, да?

— Точнее, единственное.

— Так как же вы этих людей именовали?

— Мы называли их «жопа» — прошу прощения. Когда между собой общались, я, допустим, говорил: «Нужно прикрыть нашу жопу в Вашингтоне». Или: «Наша жопа в Париже со своими обязанностями справляется». Или: «Этот документ добыт через жопу» — то есть агентурным путем. Еще раз прошу прощения, но так было — мы их не очень любили.

— Сколько такая «жопа» могла заработать в год?

— Много.

— Много — это миллион, два, три?

— Конечно. Допустим, какая-то жопа нам сообщала: «Есть реактивный двигатель» (или нечто такое, что нам в Советском Союзе нужно позарез). Скажем, делаем мы «Буран» — многоразовый космический корабль, но полетит он лишь в том случае, если будет добыт необходимый клей. Дело в том, что снизу этот «Буран» обложен жаропрочной плиткой, а она приклеена, потому что никак иначе ее туда не присобачишь. Этот клей должен выдерживать температуру в две-три тысячи градусов: если вдруг эта плитка отвалится...

— ...конец «Бурану»...

— ...и американскому «Шаттлу» тоже. Там, если помнишь, кусок термоизоляционной обшивки отвалился и все посыпалось — семь астронавтов погибли, и вот из-за этого клея у нас вся космическая программа стоит: дайте рецепт! Указывается вся его спецификация и сумма, в принципе, бездонная. Сразу заявляю — не я его раздобыл, но мне известно, кто по этому клею работал...

— ...и кто его нюхал...

— Да-да (улыбается), и в результате чего «Буран» таки полетел.

— Человек, который приносил долгожданный рецепт, получал миллионы?

— Да, а происходило это обычно так... По первой статье я записывал расходы на агентуру — то, на сколько мы с ним встретились, погуляли... Ну, может, если он приехал откуда-то, я его отель оплатил, что-то такое... Мелочевка...

— Но была и зарплата?

— Да, отчисления ему шли ежемесячно — мы платили исправно, а потом я ему говорил: «Нужно достать такую-то штуку, и мы готовы за это платить такую-то цену. Ты это можешь сделать?». — «Могу». Тогда мы несем деньги в банк. Женева — это же был центр всего. Не оттого, что такие мы умные, а оттого, что какого-то ценного кадра где-то в Южной Африке вербанули, с которой нет никакого контакта, и что дальше, куда денежки направлять? В «Union de Banques Suisses» или «Credit Suisse».

— В швейцарские банки, да?

— Только в швейцарские — то есть вербуем, например, в Аргентине, а деньги идут сюда. У нас миллион долларов назывался «кирпич». Сейчас, может, кто-то и скажет: «Подумаешь, миллион»...

— ...а тогда это были огромные деньги...

Лутьше не скажешь.

Мой FEED