Единая теория поля в США 1

[turaru]

Оригинал взят у abrod в Единая теория поля в США 1

Как я уже писал первые 2 года после отъезда из СССР были наполнены такими невероятными событиями, что я до сих пор не могу поверить в то, что эти события действительно имели место быть. Правда тем кто остался, тоже мало не показалось, но они эти впечатления получали вместе, и это была история страны и человечества, а то, что происходило со мной в то время должно называться каким-то другим словом. Надо сказать, что у меня конечно немного поехала крыша (а может даже и не немного) – я помню как я просыпался в своей квартире в Нью-Йорке и на цыпочках крался к окну, надеясь что если я подкрадусь достаточно тихо и ни за что не задену, то за окном будет Москва.
Тем не менее именно в это время что-то все таки сдвинулось с мертвой точки и связано это было не с Физическим факультетом, а с лекциями по истории искусств в соседнем здании Tish School of Arts, на которые меня затащил приятель. Эти лекции мне напомнили то, что в детстве мне рассказывала о Платоне и Аристотеле бабушка с дореволюционным образованием. Надо сказать, что современная физика рассматривает процесс появления частиц как результат разделения внешним полем «виртуальных частиц» в физическом вакууме. А виртуальные частицы появляются и исчезают парами частица-античастица в силу принципа неопределенности – пожалуй наиболее фундаментального и философски заряженного утверждения квантовой механики. По принципу что если что-то может возникать и существовать, то оно обязательно возникает и существует. И это роднит квантовую теорию поля с религиозной философией, так как поднимает старый онтологический вопрос о творении в потенции, приобретающий вполне конкретный формулописательный смысл в применении к частицам - переносчикам ранее описанного градиентно-подроторного «калибровочного» поля, появляющегося для компенсации эффектов локального, то есть разного в разных точках, вращения волновой функции в фазовом пространстве.

Кстати я ну совсем не понимаю в чем физический смысл необходимости обеспечить возможность умножать волновую функцию на экспоненту в аргументе которой чисто комплексное число, причем обязательно различное в различных точках. Я вообще не понимаю чем комплексные числа лучше гиперкомплексных или, я извиняюсь конечно, вещественных. Я не могу понять почему законы природы выводятся из того, что волновая функция – комплексное число и почему они не могут быть описаны только вещественными функциями, несмотря на то, что все наблюдаемые величины вещественны. Особенно если вспомнить, что такая процедура избавления физики от ТФКП (теории функции комплексного переменного) хорошо известна. Действительно в чем физический смысл корня квадратного из минус единицы в качестве аргумента экспоненты? Долгое время считалось, что ТФКП просто удобная форма записи и доказательства математических утверждений, а все законы физики могут и должны быть записаны вещественными числами. Такое впечатление, что мы вернулись во времена Платона и комплексные числа считаются не «ментальным инструментом» решения задач, а тенью на стене пещеры, доказывающей существование сияющего светом объективного мира идей. Причем самое интересное, что все эти высоколобые умники, получающие зарплату за свое умение брать интегралы по контурам с резус фактором, имеют весьма смутное представление о Платоне, а уж вопрос о том, что такое «аллегория пещеры», вызывает у них явственное зависание системы и желание нащупать на лбу кнопочки ctrl-alt–delete. Причем после перезагрузки эти неоплатоники-примитивисты с упорством маньяка продолжают утверждать, что именно свойства комплексных чисел объясняют устройство Вселенной, так как основной идеей калибровочной инвариантности является то, что Бог создал Мир для того, что бы ТФКП могла бы стать более «реальной», чем теория функций реального переменного. При этом вещественные числа в качестве квадрата модуля волновой функции появляются в квантовой механике в результате редукции волнового пакета и становятся результатом измерения, который есть вероятность что то там такое обнаружить вещественное. Всё поняли? Между тем это и есть интерпретация Макса Борна, причем поверьте я прекрасно знаю как на основе этой интерпретации вычислять, но инструкцию как заткнуться мне позабыли выдать, халтурщики.

Кроте того надо отметить, что вероятность в квантовой механике принципиально отличается от вероятности например в статистической механике, несмотря на полную идентичность процедуры использования этих понятий (причем интересно, что в экономике вероятность оказывается логической категорией, очень похожей на вероятность в квантовой механике). В статистической механике вероятность это попытка компенсировать невозможность решить точные уравнения движения и\или учесть некую неизвестную информацию о положении и параметрах движения частиц. В квантовой же механике вероятность означает неизвестно что, но выглядит скорее как точный учет возмущения нашей вселенной, положения и параметров в ней частиц и полей, причем источник этих возмущений к нашей вселенной не принадлежит, и в силу этого законами нашей вселенной не описывается. Уже одно это ставит вопрос о пересечениях квантовой механики с религиозной философией, а уж такие вопросы как необходимость классического наблюдателя для концептуализации процесса измерения в квантовой механики ставит этот вопрос ребром. В частности казус кота Шредингера делает таким классическим объектом, наличие или отсутствие которого не может быть вероятностной величиной и делает процесс измерения однозначным, является ЖИЗНЬ. Причем даже не жизнь человека, венца, так сказать творения, а ЖИЗНЬ кота. В принципе подойдет и таракан, и даже микроб. Именно ЖИЗНЬ как таковая не является квантовым объектом и делает квантовый объект – с атеистической точки зрения комбинацию электронов, протонов, нейтронов, складывающихся в ДНК, РНК, аминокислоты, ткани, органы, анатомию, - не принадлежащим к той квантовой Вселенной, в которой действует принцип неопределенности, уравнение Шредингера, и научный метод под названием «заткнись и вычисляй».

Между тем наиболее математически корректная постановка задачи в квантовой механике состоит в том, что Вселенная, как и любая другая квантовая система, находясь в некоторый момент времени в некотором состоянии, в любой другой, в том числе в сколь угодно близкий момент времени, может оказаться вообще говоря в любом другом состоянии, причем этому переходу соответствует некоторая амплитуда, определенная так называемым функциональным интегралом, впервые представленная в работах Эйнштейна и Смолуховского, посвященных броуновскому движению, и впоследствии развитая Норбертом Винером. Эта задача является альтернативной формулировкой квантовой механики, в которой уравнение Шредингера (и все его производные типа Клейна-Гордона, Дирака, Фейнмановских диаграмм и т.д.) оказываются неким упрощением упрощения (Фейнмановского интеграла по траекториям) и могут быть выведены чисто математическими методами. Эта формулировка встречает значительные трудности прежде всего в силу того, что современная математика не умеет анализировать нелинейные уравнения, а если бы умела то быстро бы выяснилось что:
а) континуальные интегралы не могут быть корректно определенны в евклидовом пространстве- времени, зато, например, на поверхности четырехмерного шара приобретают непосредственный физический смысл, вплоть до появления положительно определенного скалярного умножения.
б) при применении к квантовой гравитации некорректности функциональных интегралов оказываются абсолютно комплиментарны трудностям аксиоматического квантования ОТО, что превращает эти некорректности из недостатков теории в ее достоинства. Дело в том, что построить аналог понятия кривизны для счетного множества оказывается невозможно, но очень возможно оказывается построить некоторую квантовую амплитуду счетного множества элементов пространства времени, которая при определенной траектории на двух параметрической плоскости условно говоря постоянная планка- планковская длина, стремится к уравнениям Эйнштейна, а при другой траектории к уравнению Шредингера. Причем то, что квантовая амплитуда изначально сформулирована для счетного множества в традиционной квантовой механике оказывается непреодолимой трудностью, а в аксиоматической квантовой гравитации оказывается именно тем преимуществом, которое естественным образом позволяет преодолеть трудности построения некоего аналога кривизны на счетных множествах. Особо хочется отметить, что в этом подходе например реалистичность Фридмановской вселенной по сравнению с евклидовым пространством оказывается не дополнительной трудностью, а способом перейти от счетных множеств к финитным, что открывает новые возможности для компьютерной физики, на данный момент задушенной чрезмерными ожиданиями и требованиями результатов любой ценой. Впрочем на этом я вынужден остановиться, дабы не вводить своих читателей в грех интеллектуального воровства.
К сожалению несмотря но то, что формулировка квантовой механики через квантовые амплитуды является почти ровесницей волновой функции, но ее возможности никогда серьезно не исследовались в связи с тем, что уравнение Шредингера оказалось достаточно для изготовления атомной бомбы и моральные проблемы связанные с заговором физиков и второй мировой войной, отвлекли внимание от действительно фундаментальных проблем науки. По сути фундаментальная наука, то есть собственно наука, в результате послевоенного пост-атомного финансирования стала прикладной и это определило ее повестку дня. Очевидно наука как способ познания законов природы всегда будет интересовать небольшое количество людей непосредственно этим занимающихся, а политиков и вообще людей действия пословица «знание – сила» интересует только своей задней частью, в то время как одухотворенное лицо этого утверждения почему-то всегда оказывается закрыто газетами.
Особенно ярко это проявилось в годы холодной войны, когда не только наука стала влиять на политику, но и политика на науку. После того как казус Гинзбурга и Сахарова показал, что теоретическая физика очень мало зависит от объемов финансирования, а результаты зачастую выдает такие, что многомиллиардные лаборатории оказываются отодвинуты на второй план вместе со своими спонсорами, наука очевидно привлекла внимание специалистов в идеологической борьбе. Методы были стандартными – когда критерием ценности теории стало материальное благополучие теоретика, теории разработанные в США автоматически приобрели статус научной истины в последней инстанции. Да и с первого века до нашей эры известна эффективность тактики Красса, который прежде чем разгромить армию Спартака, морально разложил ее с помощью специально подобранных женщин. В принципе аналогичные методы были применены во всех остальных областях интеллектуальной активности, но то, что физической теорией предназначенной для демонстрации интеллектуального превосходства свободного мира оказались именно калибровочные теории и их производные позволяет по новому взглянуть на историю развития не только физики.
В связи с вышеизложенным обращает на себя внимание то, что и по сей день в России в контексте парадигмы развития теоретической физики маячит вопрос о дихотомии арийская физика - еврейская физика, причем последняя в лучших традициях третьего Рейха ассоциируется с Эйнштейном, СТО и особенно ОТО, а арийская и даже как будет показано в дальнейшем , православная физика ассоциируется с калибровочными теориями и алгебраическими методами. Следует отметить, что как всегда на родной почве западные штучки не просто встают на голову, а начинают кувыркаться как цирковой клоун - в США основные достижения калибровочных теорий связаны с Вайнбергом, Глэшоу и Гел-Манном, а в СССР калибровочные теории развивали последователи научной школы Власова, Иваненко, Боголюбова и Логунова, которым со времен великой битвы с Таммом за физический факультет, приписывали арийскость и антисемитность. Кроме того личность Боголюбова внесла в этот спор обертона православно-атеистической борьбы, в которую примешались духовно-агентурные данные об адском происхождении энтропии и второго закона термодинамики.
Как же получилось что именно калибровочные теории, причем в противопоставлении ОТО, стали символом физики свободного мира, несмотря на свою популярность у анти-Таммовской группы в СССР? Этот противоречие легко разрешается если вспомнить, что метод калибровок был опубликован в 1954 году в разгар маккартизма, небезосновательно обвинившего Эйнштейна в симпатиях к СССР и объявившего его нежелательным иностранцем в США в связи с его участием в создании международного Пагоушского движения. ученых. Между тем создатели калибровочной теории Янг и Миллс были вполне благонадежны – Янг был хоть и китайцем, но учеником Эдварда Теллера, со всеми вытекающими отсюда следствиями, а Миллс был просто до мозга костей американец. Таким образом Виталий Лазаревич Гинзбург и Андрей Дмитриевич Сахаров как приверженцы ОТО и гениальности Эйнштейна волею судеб оказались главными борцами с американизацией науки и стоит ли удивляться, что вскоре Нобелевский комитет и признание на Западе пришло к русским патриотический ученым, что после окончания холодной войны, хоть и косвенным образом но весьма поспособствовало тому, что признание на Западе стало единственным критерием научной состоятельности в РФ
Кроме того калибровочные теории закрепляли впечатление, что законы макромира не могут быть выведены из законов микромира, и это не могло не импонировать приверженцам религиозной философии, согласно которой мир создан двумя разными творцами. А то, что при этом якобы исчезала сингулярность в прошлом, придающая новую, гармоничную с наукой жизнь авраамическому генезису и концепции творения ex nihilo, было для них просто маслом по сердцу.
Таким образом становится ясно что именно Эйнштейн стремился создать картину мира, которая была бы едина в акте творения, что более или менее соответствует мировоззренческим принципам христианства. Проблема в том, что все эти доктора философии понятия не имеют о том, что было философией до того как Огюст Конт провозгласил отделение метафизики от науки. Между тем все натурфилософские построения и Декарта и Рассела и Поппера так или иначе базируются на понятийном аппарате возникшем в спорах Уильяма из Оккама с Дунсом Скотом, которые весьма специфичны именно для Католицизма. . Между тем процедура, с помощью которой Уильям из Оккама доказывает логическую возможность обойтись без универсалий, позволяет практически ничего не меняя построить логически безупречную процедуру определения измерения как взаимодействия конечной, правда очень большой квантовой системы с мааааленькой квантовой системой.
Подводя итоги необходимо отметить, что квантовые амплитуды идеально соответствуют аксиоматическому введеиию квантовования ОТО. Что конечно не отменяет необходимости физического обоснования такого квантования и с этой точки зрении огромную роль сыграла встреча в NYU с доктором Званцигером. Этому Человеку и Ученому с большой буквы я безмерно благодарен за то что он под правильным углом заставил меня посмотреть на то, что квантование физических свойств частиц, которое должно было бы стать главным результатом решения задачи о гравитационном коллапсе квантовой флуктуации плотности фотонного газа, легко и естественно возникает в задаче о так называемом монополе, или вернее о его экспериментальном отсутствии, реально нарушающем не калибровочную, а вполне и даже сушественно вещественную симметрию уравнений Максвелла
Продолжение следует.

Comments

[alfanet.livejournal.com]

Спасибо, за прекрасного автора , которого Вы мне открыли.
Очень интересно пишет.
С уважением.