Виктор Суворов: У деревни Крюково

[turaru]

←Помощь блоггеру→

Газета «Бульвар Гордона» № 43 (287)
http://www.bulvar.com.ua/arch/2010/43/4cc87e86d3410/
Совершенно секретно
Бывший советский разведчик, бежавший в Великобританию и ставший всемирно известным писателем, Виктор СУВОРОВ: «Берия — это упущенный шанс Советского Союза»

Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА Часть IV

Дмитрий ГОРДОН
«Бульвар Гордона»


(Продолжение. Начало в № 40, 41, 42 )

[VR]«ТОВАРИЩ ЛЕНИН, — СКАЗАЛ СТАЛИН, — ОСТАВИЛ НАМ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО, А МЫ ЕГО ПРОСРАЛИ»[/VR]

— «Вторую мировую войну, — заявил ты, — мы проиграли»: что же имел в виду?

— Только то, что сказал...

— Красный флаг над Рейхстагом, Парад Победы в Москве, поверженные гитлеровские знамена, брошенные к подножию Мавзолея...

— ...ох, какой ты!..

— ...и мы проиграли?

— Да, и доказать это очень легко. Ты говоришь, что СССР победил?

— Разумеется...

— И куда же, прости, он девался? Я, например, знаю, что в детстве ты любил географические карты рассматривать (поразительная осведомленность. - Д. Г.), — не покажешь ли мне на карте, где этот великий, могучий, несокрушимый Советский Союз? Колосс одержал величайшую победу в истории и... рассыпался. Агония длилась, согласен, долго, но это оттого, что открыли месторождения нефти и газа и ими подпитывали режим.

— Следовательно, в историческом плане...

— ...СССР проиграл, и Сталин это хорошо понимал. Скажу больше: еще в 41-м усатый вождь осознал масштаб этого поражения — выйдя из здания Генерального штаба, он обронил, что товарищ Ленин оставил нам социалистическое государство, а мы его, мягко говоря...

— ...грубо выражаясь, просрали...

— Да, именно это слово он и употребил: «просрали». Иосиф Виссарионович признал, что мы проиграли, и немедленно приказал разбирать гигантский Дворец Советов, который вовсю тогда строили, и гнать демонтированные балки на оборону Москвы. Кстати, киевские ежи — те, которыми улицы перегораживали, — оттуда же, с фундамента Дворца Советов: швеллеры резали и отсылали в Киев.

— «Сталин был умнейшим человеком, — пишешь ты, — и иногда в своих книгах я им просто любуюсь. Впрочем, Иосиф Виссарионович был уголовником, и восторг по отношению к нему можно сравнить с восторгом, с которым мы смотрим иногда на криминального авторитета: мол, во, гад, дает!»...

— Мне кажется, в нем было что-то дьявольское и наряду с этим — невероятная память, поразительная, безукоризненная логика. Он, собственно, оттого и просчитался, что руководствовался в первую очередь ею. Германия не может вести войну на два фронта — логика, согласись, железная, но у Гитлера-то сработала другая. Что еще впечатляет? Совершенно черный сталинский юмор. У Ленина, заметь, никакого юмора не было, Троцкий, насколько я знаю, им тоже не обладал, а у Сталина был тончайший, изощренный...

— ...иезуитский...

— Точно, и я, кстати, собираю разные сталинские шутки, примочки... Ну вот, допустим, идет после войны в Большом театре декада советско-польской дружбы. Поляки, ты в курсе, нас страшно «любили»...

— ...и было за что — одна Катынь чего стоила...

— Мало того, там вековая «любовь»... В общем, директор Большого с шести утра на ногах, целый день бегает, суетится: не дай Бог накладка какая-то — расстреляют! Слава Богу, все завершилось, он, обессиленный, плюхнулся в своем кабинете на диван, и вдруг: тук-тук-тук! Заходит молодой человек: «Оставайтесь на месте». — «Здесь?». — «Да. За вами придут». Прошел час, второй, третий, и где-то уже за полночь его по каким-то подземным переходам ведут (он в Большом театре который год, но никогда об их существовании не подозревал). Открывается дверь, и предстает перед ним комната, вся светом залитая, а там Политбюро: выпивают, закусывают...

— От стресса такого можно и под себя сходить...

— Причем запросто! Директор заходит, а Сталин наливает фужер коньяку и протягивает ему: «Пей!». Тот целый день не ел, возбуждение жуткое, но берет: хрясь! Внутри все огнем обожгло, пронзило... Сталин понял, что человек не закусывал, и на вилку кусок копченой колбасы наколол: «На!». Тот, бедный, стоит и не знает, как быть: то ли снять угощение прямо со сталинской вилки зубами, то ли себе ее взять. Выдавил что-то вроде: «Товарищ Сталин, после первой я не закусываю». Вождь отмахнулся: «Ладно, иди», а он вышел и отрубился. Настолько выжала его эта игра в кошки-мышки... Тут уже даже не юмор, а что-то за гранью.

— Страшное дело!

— Правда, да? Такие моменты коллекционирую, и, между прочим, самая любимая книга из всех, что я написал, — «Контроль», где Сталин присутствует. У меня и сценарий есть, где описываю, каким его вижу. «Летний день отшумел... Вором багдадским закрался синий вечер на сталинскую дачу». Там идет пьянка. «Поднялся товарищ Сталин. Все затихли, и даже кузнечики на лужайке разом стрекотать перестали»... Что-то в нем было, было... Человек, который видит: по стране прокатилась Первая мировая и Гражданская война, все разрушено, — сумел под себя все подмять и всех обмануть, обвести вокруг пальца (разводит руками)...

[VR]«В ПУБЛИЧНОМ ДОМЕ ПОРЯДОЧНЫХ ДАМ НЕ БЫВАЕТ, И ЕСЛИ РЕБЯТА ДОШЛИ ДО МАРШАЛОВ, БЛАГОРОДСТВОМ ТАМ И НЕ ПАХЛО»[/VR]

— Чем были, по-твоему, вызваны сталинские репрессии: борьбой за власть или чем-то другим?

— Ну вот представь: сидит какой-то крутой авторитет, под которым очень много людей ходит, и чтобы добиться беспрекословного подчинения... Даже не так объясню. Вот Чингисхан готов идти к последнему морю — то есть к Атлантическому океану, но чтобы в поход выступить, должен навести порядок в собственном доме. Вокруг другие авторитеты — нужно прижать их, чтобы, когда он скомандует: «вправо!» или «влево!», ему не задавали вопрос: «Почему?», а беспрекословно туда шли.

В книге «Очищение» я привожу эпизод из дневника Геббельса — тот описывал, как Гитлер наедине с ним любуется Сталиным. Вот, говорит, гад, он же партийную верхушку почистил — нам бы так... Вот мы когда ситуацию упустили... — и это самое главное признание того, что Сталин был прав. Или того же взять Бонапарта. Перед тем как ударить по всей Европе, он должен был всех под контроль поставить: если не сделал бы этого, ничего бы у него не получилось.

— Расстрелянные Сталиным крупнейшие советские военачальники, герои Гражданской Блюхер, Тухачевский, Егоров, Якир, Уборевич, Федько и другие были светлыми людьми, как их пытались изображать в годы перестройки, или такими же бандитами, как и он сам?

— Такие же бандиты! (Снова прошу прощения за свой французский язык, но в публичном доме порядочных дам не бывает). Если ребята дошли до маршалов Советского Союза, благородством там и не пахло — на их штыках...

— ...море крови...

— ...в том числе и во время коллективизации: один НКВД держать всю страну в страхе не мог. На Тухачевском, к примеру, ответственность за уничтожение офицерского корпуса Красной Армии в 30-м — так называемая операция «Весна» (это он всех шибко грамотных истреблял, военспецов), а, допустим, Дыбенко — командующий Приволжским военным округом...

— ...который Кронштадтский мятеж подавлял, да?


По мнению Виктора Суворова, трагедия Сталина в проигранной войне, а трагедия его главного опричника Лаврентия Берии (второй справа) в том, что ему не дали провести «десталинизацию», начатую им сразу же после насильственной смерти вождя
— Мало того, он же Учредительное собрание разогнал...

— Балтийский матрос...

— Да, вместе с Железняком, так вот, его обвиняют в шпионаже в пользу Америки, а он защищается: «Да какой же я шпион, если американского языка не знаю?». Это есть в протоколе допроса, то есть мужику просто невдомек, что можно шпионить на США и не зная языка: завербовать тебя, наверняка, поручат тому, кто говорит по-русски. Увы, у Дыбенко мозгов не хватало, чтобы это понять.

— Кошмар — и это первый народный комиссар по морским делам...

— Ой, кем только он не был...

— Что ты можешь сказать о такой персоне, как Троцкий?

— Человек он очень неоднозначный. Безусловно, талантливый — все-таки не каждому по силам совершить революцию, переворот...

— Это его работа?

— Ну, во всяком случае, Лев Давидович был главным, и без него ничего, мне кажется, не удалось бы... Октябрь 17-го года — его звездный час, а затем он создает Красную Армию: вот два ключевых момента, которые нужно иметь в виду. В первом советском правительстве он народный комиссар по иностранным делам, затем наркомвоенмор, председатель Реввоенсовета... С другой стороны, Троцкий, видимо, не понимал аппаратной тактики, считал, что революционер — это горлопан, пламенный оратор, трибун. Тут он был неподражаем: держал в напряжении толпы, и люди его слушали, но при этом кто-то должен быть Генеральным секретарем...

— ...и канцелярской работой заведовать...

— Товарищ Сталин это очень правильно понял, и вся номенклатура четко себе уяснила...

— ...кто в доме главный...

— Тот с броневика вещает, а я сижу в своем кабинете, секретарь какого-то, предположим, Орехово-Зуевского райсовета, и понимаю, что есть товарищ Сталин, который ведает организацией под названием «Учраспред» — учет и распределение кадров. Да, рутина, да, перекладывание серых папок с полки на полку, но он может задвинуть меня в Туруханский край председателем колхоза или отправить...

— ...секретарем райкома...

— ...в Киев. В общем, как только Сталин взял в свои руки кадровый вопрос, он стал вершителем номенклатурных судеб...

Однажды мне попалась совершенно дикая характеристика Сталина: он якобы ни о чем не думал, а просто сидел и прикидывал, кого куда двинуть, но извините: работа руководителя прежде всего в этом и заключается — найти умных людей и правильно их расставить.

[VR]«ТОВАРИЩУ СТАЛИНУ ПОМОГЛИ УМЕРЕТЬ. ВЧЕТВЕРОМ ОТРАВИЛИ — БЕРИЯ, ХРУЩЕВ, МАЛЕНКОВ И БУЛГАНИН»[/VR]

— Какое мнение у тебя сложилось о Берии?

— Берия — это упущенный шанс Советского Союза. (Пауза). Да, упущенный шанс!

— ???

— Едва Сталин умер... Или ему помогли — а ему помогли!..

— Уверен?

— Абсолютно. Есть книга Абдурахмана Авторханова «Загадка смерти Сталина» — читал?

— Нет...

— С ней у меня эпизод один связан. Помню, когда убежал... Мозг начеку, сердце стучит, и вот первый визит в книжный магазин — это была маленькая лавка в Лондоне. «Дайте мне что-нибудь почитать», — попросил и вижу: стоит на полке книжка «Загадка смерти Сталина». Что за чепуха? Какая еще загадка? Взял ее, а жили мы далеко-далеко от Лондона. Еду автобусом назад, ночь наступает... Фонарь за окном мелькнет — я строчку прочитаю и жду, когда следующий осветит страницу, а там такое написано! Проглотив эту книжку, я решил, что только так и надо писать, — стиль у Авторханова перенял.

— Отравили все-таки Сталина?

— Отравили...

— Берия?

— Вчетвером: Берия, Хрущев, Маленков и Булганин. Там, в этой книге, все есть и все на открытых документах, в том числе из газеты «Правда», построено. Авторханов, в частности, пишет, что товарищ Сталин провел XVIII съезд партии в марте 39-го, после чего обходился без съездов...

— ...до 52-го года...

— Ну да, сначала война начинается, потом какие-то еще были причины, и вдруг «Правда» публикует сообщение о том, что собирается XIX съезд партии, и подпись стоит — Маленков. Обождите: а Сталин где? Нет, пересказывать не берусь, это надо читать, так вот, Авторханов ничего не доказывает. Он говорит: «Есть такой факт, такой и такой, а уж вы, если умные люди, поймете».

Еще в его тактике такой вот момент присутствует: что-то цитируя, он открывает скобку и тут же дает сноску: газета «Правда» от такого-то, предположим, числа. Пусть так нельзя, не принято, я решил это перенять. Почему? Если сноски в конце книги помещены, мы их или не смотрим, или же прерываем чтение: читаешь, читаешь — сносочка! Листаешь туда — ага! Посмотрел, потом к оставленной странице вернулся, а он приводит цитату и рядом в скобочках указывает источник — удобство.

— И все-таки почему Берия — упущенный шанс Советского Союза?

— Ну вот смотри: после смерти Сталина он сразу же сворачивает множество самых крупных строек ГУЛАГа, готовит амнистию, и кто это делает — главный палач! Берия, таким образом, немедленно начинает десталинизацию. Едет даже в ГДР и говорит: «А нам восточная часть Германии не нужна...».

— ...пора, дескать, объединять...

— Но на каких условиях? На тех же, на которых Австрию объединили, где были и американские, и советские войска. Это теперь нейтральное государство, которое не имеет права вступать в блоки и размещать на своей территории иностранные базы. Вот и чудесно — давайте с Германией точно так же поступим, и тогда она не будет нам угрожать: ни американских пускай войск не будет, ни наших. Это же какие миллиарды угроблены, чтобы десятилетиями в тех краях держать Группу советских войск, а в результате все же там брошено. Ну а так эти деньги в народное хозяйство пошли бы: на них построили бы школы, дороги — да что угодно!

— Хочешь сказать, что не такой уж Берия дьявол, каким его изображают?

— Не забывай: то, что о нем нам известно, знаем мы от его врагов — людей, которые Лаврентия Павловича убили... Конечно, они не могли его без дьявольских рогов и хвоста малевать.

[VR]«В ГИТЛЕРОВСКОЕ НАПАДЕНИЕ СТАЛИН НЕ ВЕРИЛ — ЗНАЛ: ЭТО САМОУБИЙСТВО»[/VR]

— «Гитлер и Сталин, — пишешь ты, — похожи друг на друга, как два тяжелых яловых сапога». Убедил, но ты также считаешь, что Сталин помог Гитлеру прийти к власти, взращивал его и вооружал... Зачем же он это делал?

— «Ледокол революции» — так Гитлера тайно нарекли в СССР еще до того, как он стал рейхсканцлером, и тут сразу же параллель с товарищем Ежовым напрашивается. Коба поднимает его из грязи в князи и говорит: «Ну-ка почисть мне Союз Советских Социалистических Республик!». Ежов всю эту грязь разгребает, и в какой-то момент Сталин его за шкирку: «Поработал? Ну и хватит с тебя», — и по той же 58-й статье к стеночке, но теперь весь этот период называется не сталинщиной...

— ...а ежовщиной!

— Плохим человеком Ежов был, но как только в конце 38-го года его убирают, начинается 39-й, и та же ситуация на европейском уровне повторяется. Давай, камарад Гитлер, давай! Иди вперед, мы поможем. Круши Европу...

— ...пройдись сапогом по Франции...

— ...потом за Англию берись! Вот отвертка немецкая (показывает), читай — здесь написано: «Хром и ванадий». Без того и другого сделать даже такую мелочь нельзя, а у Гитлера нет хрома, ванадия, нефти...

— Зато у Советского Союза есть...

— ...все, даже каучук нашелся. Нет у нас каучука, товарищ Сталин где-то втридорога его покупал и очень дешево товарищу Гитлеру продавал: ты только воюй, освобождай Европу!

— Как просто!

— О чем я и говорю. Под ногами лежало — согласен?

— Абсолютно. Это британская разведка тебя научила?

— (Смеется). Ну, смотри. К весне 41-го года ситуация сложилась удивительная: Гитлер сокрушил на континентальной Европе почти все государства — остались на периферии Испания и Португалия и еще нейтральные Швеция и Швейцария.

— Италия — сателлит, Венгрия, та же Испания и Португалия, Финляндия — тоже...

— То есть подмял все государства, все партии, армии, профсоюзы, загнал миллионы людей в концлагеря, и в это время у него остается одна лишь заноза в сердце — Великобритания. По идее Гитлер сейчас должен против нее развернуться, но ведь ему всю Европу контролировать нужно, а на это необходимы силы. Смотришь любой фильм про войну: завод или мост, а рядом два немчика ходят, патрулируют, но они же не 24 часа в сутки его охраняют, им смена нужна, а сколько таких объектов по одной только Варшаве...

— ...и где столько немчиков взять?

— Вот именно, но так же по всей Европе. Уже Югославия у него дымится под задницей...

— ...партизаны...

— ...а она хуже Ирака любого — будто специально для партизанской войны создана. Лес, пологие горы, вода — это ж не просто так! Есть что пожрать, и море кругом, которым можно уйти, — чудо! — и вот войска Гитлера рассеяны от севера Норвегии до севера Африки, и сейчас он двинется на Великобританию, за которой стоит Америка, и все лучшие генералы против Великобритании, и весь флот, и вся авиация, и вся Европа освобождения ждет, а тут товарищ Сталин сидит, и кто-то уже сочиняет песню «Великий день настал», издает военные русско-немецкие разговорнички, плакат «Родина-мать зовет!» работы товарища Ираклия Тоидзе 15 марта 41-го года к печати подписывает...

— Получается, Гитлер элементарно Сталина перехитрил?

— Даже не перехитрил.

— Переиграл?

— Нет. Понимаешь, он воюет, воюет, а потом вдруг оглянулся назад: «Ой!», — и делать уже нечего: Сталин загнал его в угол. Нападение Гитлера на Советский Союз я назвал самоубийством, но так и было. Сталин, кстати, в гитлеровское нападение не верил, потому что знал: это самоубийство, но ничего другого Гитлеру не оставалось.

— Виктор Суворов пишет: «3 июля 41-го года Сталин выступил по радио. Его речь записана, и мы можем ее прослушать — зубы стучали у него об стакан»...

— Ага! (Стучит об стакан зубами: клац-клац-клац!).

— Испугался?

— Нет, это волнение.

— «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!»...

— Это не страх, и я объясню тебе, почему. Вот открываешь ты книжку «Робинзон Крузо» и читаешь, как герой — хороший человек! — идет по острову. Идет, идет, — и вдруг чей-то след: «А-а-а! Моя нога? Не моя! Что же это такое?». Он в ужасе, в панике, но потом посмотрел: «А! Да это же людоеды» — и успокоился. Нас, иными словами, томит неизвестность, и пока она существует... Вот смотришь кино про акулу: она себе плавает, а потом появляется — ну просто резиновая, щелкает резиновыми зубами. Не страшно, да? Потому что неизвестность позади. Вот так и Гитлер напал, а со Сталиным что-то случилось. На время...

[VR]«КОГДА Я СМОТРЮ НА РОССИЮ, МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО ЭТА СТРАНА БЕЗ БУДУЩЕГО»[/VR]

— Ты пишешь, что с Рузвельтом и с Черчиллем Сталин играл...

— (вдвоем) ...как с мальчиками...

— На чем это утверждение базируется?

— Ну вот, допустим, получает Советский Союз 400 тысяч автомобилей. Лучшим армейским был «студебеккер»: три оси, 10 колес (первая ось — два колеса, вторая и третья — по четыре). «Студер», «додж три четверти» (так его называли из-за грузоподъемности 750 килограммов, по аналогии с «полуторкой». — Д. Г.), 51 тысяча «джипов», и в то же время Сталин говорит: у меня на гербе изображена Земля (вот ты, любитель географических очертаний, скажи: почему на гербе СССР Советский Союз ни цветом, ни границей, ни пунктиром даже не обозначен?), а поперек всей планеты серп и молот лежат. Вот мое кредо: вас, буржуины, я придушу!


Виктор Суворов — Дмитрию Гордону: «У нас за спиной 70 лет сплошных ошибок и преступлений, осталась одна лишь святая страница — Великая Отечественная»

Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА


— Цель — мировая революция?

— Она самая, но если бы Адольф Гитлер на гербе разместил Землю и поперек свастику положил, народ возмутился бы, а тут нет. Вот здесь, в Лондоне, советское посольство недалеко, и герб этот там тоже висел: поперек Земли серп и молот...

— В чем, по-твоему, трагедия Сталина?

— В том, что он проиграл войну. Понимаешь, сосуществовать с нормальным миром мы не могли — так же, как не могут ужиться, допустим, Северная Корея и Южная. Казалось бы, там люди — и тут люди, причем те же самые, с общей историей, но одна — сверхдержава, а другая... Я видел снимок, сделанный ночью из космоса: вся планета светится, а там прямо черная дыра, жутко черная.

— Вот это символ!

— В особенно ярких огнях города по побережью: в Италии, в Испании, где вся тусовка в разгаре. Видна Москва, виден Нью-Йорк, а там — дыра черная.

— Империя зла, как сказал когда-то об СССР Рейган...

— Совершенно точно, империя зла.

— В России дебаты по поводу Сталина не утихают — чем объяснить высочайший рейтинг популярности генералиссимуса сегодня, когда его кровавые преступления перед собственным народом всем хорошо известны?

— Тут много всего. С одной стороны, я уже сказал, что это все-таки был дьявол (как он вел себя с окружающими, как их магнетизировал!), а с другой — представь себе народ, у которого... Об Украине не говорю — как там у вас, не знаю, но когда я смотрю на Россию, мне кажется, что эта страна, мягко говоря, без будущего — по крайней мере, на этом этапе развития я перспективы не вижу. Пока сосем нефть и газ — живем, а если кончатся, дальше-то что? Украина хоть на этой игле не сидит, но если у страны нет ни светлого настоящего, ни светлого будущего, люди обращаются к светлому прошлому — а что им еще остается?

И вот ведь несправедливость совершенно жуткая и чудовищная! В 1991 году и теоретически, и потенциально рубль был самой мощной валютой мира, потому что американскому правительству не принадлежит ничего. Все, что в США есть, — собственность народа, а оно лишь собирает налоги и распределяет: это на социальные программы миллиарды, это на армию прожорливую, это на бюрократию, а советскому правительству в тот момент принадлежало буквально все: Транссибирская магистраль, нефтепромыслы, заводы и фабрики... «Товарищи, граждане, паны, братцы, или как вас там, — говорю я, — почему нельзя было распорядиться этим с умом?». Допустим, сколько в России людей? 150 миллионов. Выпускаем 200 миллионов акций Транссибирской магистрали...

— ...и делим на всех...

— Даем каждому: маленький ты или большой... Это самая длинная магистраль мира, самая современная — на электричестве вся, что самое важное. Из Китая, Японии, Гонконга не вокруг Африки в Европу грузы возить, а напрямую — это же какие доходы! Всем бы раздали, но мы печатаем не 150 миллионов акций — 200. Остальное — квота, то есть четверть отдаем правительству, которое говорит: «Проклятые японцы, мы вас ненавидим, но если хотите, приезжайте сюда, покупайте за ваши нехорошие йены наши рублики и вкладывайте в «Транссиб». Представляешь, как рубль сразу пошел бы вверх?

Дальше берем алюминиевые комбинаты. Снова выпускаем 200 миллионов акций: вот это тебе, и за сына твоего, и за второго... Хочешь пропить? Твое дело, но законность соблюдена: ты свое получил. Кто-то будет богатым, кто-то — бедным, я понимаю, но это же справедливо. Затем точно так же необходимо разделить ракетные заводы, самые мощные в мире электростанции, урановые рудники, золото, газ, нефть, и вот представь: ты, рядовой человек, получаешь такие-то, такие-то и такие-то акции — по одной, а государство — четверть от всего выпуска и пускает в свободную продажу только за рубли. Приезжайте, привозите свои доллары, фунты, иены! Что было бы с рублем, если бы это все купили?

— И что было бы с людьми!..

— Что было бы? (Горько). Ну а потом, когда стратегическую промышленность акционировали, смотрим: что у нас на уровне областном? Кинотеатры, пекарни, молокозаводы... Это раздали — берем на районном уровне и так далее.

«Маршал Жуков — кровавый палач: в реках крови брода он не искал»

— И снова я о войне: ты утверждаешь, что Жуков был бездарным полководцем...

— ...конечно...

— ...а войну Советский Союз выиграл благодаря Сталину, Василевскому и ряду других военачальников. Ты пишешь (цитирую): «Маршал Жуков — кровавый палач» — чем же объяснить его культ в современной России?

— Он вызван тем, что жить без культа Россия не может, а мифы всех наших прежних вождей рухнули. Например, Дзержинского: о ГУЛАГе почитаешь — и сразу уже как-то не по себе. Верховный Главнокомандующий Сталин уже развенчан, и остается только его заместитель, но приведу такой пример. Допустим, Жуков не просто кровавый палач — не будем об этом...

— ...но миллионы клал, не задумываясь...

— Да, в реках крови брода он не искал.

— Сколько он на Зееловских высотах, когда Берлин штурмовал, положил? Это правда, что полмиллиона ребят угробил только ради того, чтобы взять Берлин к 1 Мая?

— Я приводил в своих книгах факты не про Зееловские высоты (там полегло много, но сколько — не знаю, не считал), однако есть открытые документы... Когда Зееловские высоты уже прошли, выходят наши войска к Берлину, и тут начинается гонка Жуков — Конев: кто первый логово зверя возьмет? Вот на этом уровне я привожу цитаты, телеграммы, когда Жукову докладывают снизу, что жгут танки. Он же двинул в Берлин две танковые армии: Первую гвардейскую и Вторую гвардейскую, и обе сгорели от фаустпатронов, потому что танк в городе... Чтобы понять это, не надо в Киевском высшем общевойсковом командном училище учиться! — он уязвим. Это же не орудие, а стрелялка...

Фаустпатронами, короче говоря, немецкие мальчишки две танковые армии сожгли, а уж людей вообще не считали... Я говорю о Жукове как о нечестном человеке, и вот простой пример. В мемуарах маршал указывает: Сталин неправильно определил, что главный удар немцев будет наноситься через Украину, а он-то был через Белоруссию. Во как! Сейчас опубликованы материалы (сборник документов за 41-й год), и там Жуков пишет Сталину, что главный удар будет через Украину, и на этом настаивает. Тот как человек гражданский поверил, а спустя годы Жуков его в этом же и уличил.

И еще. В мемуарах он Сталина укоряет: вот, мол, какой глупый-то — думал, что Гитлер сперва должен на одном фронте с Британией развязаться и лишь после того воевать на втором, а фюрер не так действовал. И опять же читаю рапорт Жукова Сталину: дескать, не знаю, как вы думаете, но Гитлер, пока с англичанами вопрос не решит, не нападет.

— Сколько всего советских людей во время Второй мировой войны погибло?

— Цифрами я не владею, и загадка это для меня колоссальная, но великий русский ученый Менделеев считал, что в 1967 году население Российской империи будет составлять 360 миллионов человек.

— Было между тем 250...

— Меньше — в 59-м, согласно всесоюзной переписи, около 209 миллионов насчитали, а потом мусульмане чуток нарастили.

— Век истребления своих своими же...

— На момент Октябрьской революции каждый седьмой житель планеты проживал в Российской империи, а сейчас — каждый 74-й или 75-й: вот так!

— Ты имеешь самый большой в настоящее время рукописный фонд по истории Второй мировой войны...

— 17 кубометров писем!

— Какое наиболее запоминающееся свидетельство о войне?

— Трудно сказать, потому что весь этот пласт настолько однообразен... Едва ли не в каждом письме: «Нам зачитали приказ, и мы пошли...», «Нас подняли по тревоге 12 июня, а выступили 18-го...» — и все это о движении к границе. Сейчас я нашел письма власовцев... Очень сожалею, но не моя это вина, что «Ледокол» не вышел в России лет на 10, а лучше на 15 раньше. Здесь, на Западе, никто его на русском публиковать не взялся, а если бы он появился тогда, я бы застал гораздо больше свидетелей — они же стремительно уходящее поколение.

[VR]«ПРАВДА О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ НЕЛИЦЕПРИЯТНА И, ЕСЛИ БУДЕТ ОБНАРОДОВАНА, РАЗРУШИТ ПОСЛЕДНИЙ МИФ» [/VR]

— «70 лет в нашей стране народ не имел истории: это какая-то цепь преступлений, — пишешь ты и добавляешь: — Истории великой войны не существует»...

— Не существует.

— Искажена?

— Абсолютно.

— Несколько поколений советских людей воспитывались на примере 28 героев-панфиловцев, Зои Космодемьянской, Александра Матросова, Лизы Чайкиной, Николая Гастелло... Подвиги этих людей — да и сами герои! — реальны?

— Насчет Николая Гастелло: было это или нет — не знаю, но в СССР перед войной фильм показывали, который назывался «Эскадрилья № 5», и там по сюжету наши летчики израсходовали весь боезапас. Что-то надо было делать, и тогда они пошли на таран, а потом началась война, и тут же наша пропаганда преподнесла такой подвиг.

— 28 героев-панфиловцев были?

— Вот это — полная чепуха! После войны журналистов, которые тот бой описывали, вызвали в прокуратуру и спросили: были ли они у разъезда Дубосеково и откуда у них сведения про 28 героев-панфиловцев.

Фронтовой корреспондент, который первым эту историю запустил, признался, что дальше штаба армии не выезжал — там якобы и говорили, будто что-то такое произошло (хотя штабисты это потом отрицали), а откуда взялось число 28? Когда журналист приехал в редакцию «Красной звезды», главный редактор Ортенберг — талантливый был человек! — его спросил: «Сколько человек было в роте?». — «30-40, некомплект», — тот ответил. «Давай 30!», но два бойца вроде как дрогнули, побежали сдаваться, и панфиловцы сразу их уничтожили. Осталось 28. Редактор прикинул: «Слушай, два предателя — что-то много: одного хватит», а число 28 так и осталось. Да, рота держала немецкие танки...

— ...и действительно насмерть стояла?

— Нет — за тот бой командира полка сняли...

— Зоя Космодемьянская — это миф?

— Нет, такая девушка существовала, однако деревня Петрищево после войны была полностью выселена — это первое. Второе: немцев там не было, и третье: по Гаагской конвенции, тактика выжженной земли — это военное преступление, однако Сталин приказал все направо и налево от дорог сжигать, чтобы немцам негде было остановиться, чтобы русской зимой, морозами их добить.

Космодемьянская совершала преступление, когда поджигала конюшню, и поймали ее свои, русские, люди. Их можно понять: если бы полыхнуло, сгорела бы вся деревня, а там женщины, дети. Диверсантку они приловили и в соседнюю деревню отдали, где имелась немецкая комендатура. В Петрищево, повторяю, фрицев не было, то есть с точки зрения геройства — да, это самопожертвование: были истязания, труп и прочее. Она отдала жизнь за Родину, за Сталина, однако это был преступный приказ — сжигать избы мирных жителей. Ну вот представь: сидит баба на печи — мужика в ополчение забрали, осталась она с детьми малыми...

— ...голодная да холодная...

— ...и выбора нет: или выбежать на мороз, или в этом же доме сгореть.

— Александр Матросов на амбразуру вражеского дзота бросался?

— Не в курсе, однако закрыть амбразуру телом невозможно.

— Думаю, российские архивы по-прежнему скрывают очень много тайн, а кому-нибудь, вообще, эта правда нужна?

— Мне нужна — может, кому-то еще, во всяком случае, 17 кубометров писем — то, что до меня дошло! — говорит о том, что люди-то в ней нуждаются. Помнишь, Твардовский в начале «Василия Теркина» спрашивает, без чего прожить нельзя? — и тут же на этот вопрос отвечает:

Не прожить наверняка
Без чего? Без правды сущей,
Правды, прямо в душу бьющей,
Да была б она погуще,
Как бы ни была горька.

На соломенных ногах лжи мы далеко не уйдем, понимаешь, да и правда-то хорошая. Я говорю: хотели напасть на Гитлера, на фашиста, а вы, ребята, доказываете, что с ним целоваться желали — вот это и впрямь плохо.

— Почему ни в СССР, ни в России честная история войны до сих пор не написана? Узнаем ли мы когда-нибудь правду о Великой Отечественной?

— Почему не написана? Потому что правда нелицеприятна и, если будет обнародована, разрушит последний миф. До этого ведь как было? Провозгласили: мы к коммунизму дружно шагаем, а оказалось, идем не туда. Был миф — великий Ленин, но на поверку он оказался далеко не гигантом мысли (с великим Сталиным ситуация та же). У нас за спиной 70 лет сплошных ошибок и преступлений, осталась одна лишь святая страница — Великая Отечественная война, и один день самый лучший — 22 июня 1941 года, когда на нас напали. Кстати, мы сами на Финляндию нападали, на Афганистан...

— ...на Чечню, в конце концов...

— ...тоже — на всех, поэтому я и говорю: у нас тоже рыльце в пушку, но признавать это не хочется...

— Оруэлл писал: «Кто управляет прошлым...

— (вместе) ...тот управляет будущим...

— ...кто управляет настоящим, тот управляет прошлым». Чем ты объясняешь негласное табу на Западе на пересмотр истории Второй мировой? Чем для них страшна правда о давно минувшей войне?

— Тем же, чем и для Советского Союза, — они преследовали всего лишь свою выгоду. Перед войной Германия страшила и Америку, и Великобританию — для них эта страна была экономическим конкурентом, которого следовало придавить: это раз! Два — недавно всплыли документы, что за два месяца до падения Берлинской стены Маргарет Тэтчер была против объединения Германии — очень уж ей не хотелось, чтобы две части соединились в критическую массу. Даже в 89-м году, спустя сколько лет после войны!

Сначала они пытались Версальским договором Германию задушить, а та вынырнула из-под этого жернова в новом обличье, да таком страшном, пугающем: сейчас я вас всех! Такую агрессивную силу они спали и видели задавить, особенно когда к власти пришел Гитлер, и для этого стремились использовать Советский Союз. Поэтому в их истории Гитлер — исчадие ада (кем он на самом деле и был), а к Сталину, который был таким же исчадием, вполне лояльное отношение. Просто тут интересы совпали: с одной стороны — Великобритании, США и других западных стран, а с другой — Союза. Теперь мы твердим: Сталин, мол, дурачок, танков у нас не было, Красная Армия оказалась небоеготовой, сами мы — олухи... Союзникам нравится, и немцам тоже, поэтому в Германии издание книг, которые ставят эту версию под сомнение, не пробьешь.

— Мы вспоминали Ленина, а ты в свое время писал, что он был сифилитиком...

— Ну, я это не проверял, но такие документы встречал. Консультировать Ильича приезжали западные медицинские светила, и они потом дали свои заключения о причинах заболевания его мозга: в них говорилось, что это последствия сифилиса.

Киев — Лондон — Киев


(Окончание в следующем номере)

(ОТСЮДА)